Можем повторить: российское вторжение в Украину идет по сценарию провальной финской войны

Подготовка

В апреле 1938 года, через месяц после аншлюса Австрии, советское правительство захотело обсудить с финнами проблемы безопасности. СССР предлагал Финляндии допустить на свою территорию Красную Армию «для отражения германской агрессии». В противном случае, пугали сталинские дипломаты (а переговоры вел резидент НКВД в Хельсинки Борис Александрович Рыбкин, выступавший под маской второго секретаря посольства Бориса Николаевича Ярцева; финны насчет его истинной профессии не заблуждались), Советский Союз не станет ждать высадки вермахта на финской территории, а двинет свои войска навстречу потенциальному агрессору, превратив Финляндию в поле боя. Финны эти предложения отвергли, указав на их несовместимость с нейтральным статусом Финляндии.

В начале октября 1938 года, вскоре после Мюнхенского соглашения и перехода к Германии Судетской области, СССР великодушно предложил Финляндии самой оборудовать базы на Гогланде. Оборону островов в Финском заливе советские войска должны были бы взять на себя только в том случае, если с этой задачей не справятся вооружённые силы Финляндии. В Хельсинки назойливую советскую заботу опять отвергли. После этого обе стороны стали более активно готовиться к военным действиям. План войны, составленный в штабе Ленинградского военного округа в марте 1939 года, предусматривал захват Выборга уже на 10-й день наступления, что должно было открыть советским войскам дорогу на Хельсинки.

Считалось, что Финляндия не сможет сколько-нибудь долго противостоять СССР из-за колоссального неравенства сил. Ведь население Финляндии в 1939 году составляло 3,7 млн человек, тогда как население СССР тогда превышало 180 млн человек. Финская армия практически не имела танков, было лишь небольшое количество самолетов. Красная же Армия имела больше танков, чем все армии Европы вместе взятые, а по числу боевых самолетов занимала первое место в мире. В конце июня 1939 года командующий ЛВО командарм 2-го ранга Кирилл Мерецков был вызван к Сталину, который поручил ему подготовить «план прикрытия границы от агрессии и контрудара по вооружённым силам Финляндии в случае военной провокации с их стороны» и предупредил, что «этим летом можно ждать серьёзных акций со стороны Германии». При беседе присутствовал секретарь Исполкома Коминтерна Отто Куусинен. Сталин приказал Мерецкову консультироваться с Куусиненом по всем вопросам, связанным с Финляндией.

23 августа, наконец, последовала давно ожидавшаяся Сталиным «серьёзная акция со стороны Германии». Риббентроп и Молотов подписали печально знаменитый пакт о ненападении. В секретном дополнительном протоколе к нему Советский Союз и Рейх разделили между собой Восточную Европу, причем Финляндия была включена в советскую сферу интересов. После того как Гитлер и Сталин «по-братски» разделили Польшу, настала очередь Балтийских государств. В период с 28 сентября по 10 октября 1939 года с правительствами Латвии, Литвы и Эстонии СССР были заключены договоры о взаимопомощи, предусматривающие размещение там советских военных баз. 5 октября такое же предложение было сделано Финляндии, но финны его отвергли. 11 октября в Москву для переговоров прибыл финский посланник в Швеции Юхо Паасикиви. Позднее к нему присоединился лидер социал-демократов Вяйнё Таннер, занимавший тогда пост министра финансов. В сентябре в СССР была проведена скрытая мобилизация в связи с вторжением в Польшу и возможной будущей оккупацией Балтийских государств. В свою очередь, правительство Финляндии в сентябре вновь призвало только что уволенных со службы резервистов. А 23 сентября состоялся призыв резервистов в части финской армии, расположенных у советской границы.

7 октября МИД Германии направил финскому правительству меморандум, где подчёркивалось, что Рейх никак не будет вмешиваться в отношения Финляндии с СССР. Англия и Франция оказывали Хельсинки дипломатическую поддержку. Но поскольку они воевали с Германией и Балтийское море контролировалось германским флотом, непосредственной военной помощи Финляндии Лондон и Париж оказать не могли. 14 октября Финляндии было предложено сдать СССР в аренду сроком на 30 лет полуостров Ханко — ключ к Хельсинки, а также передать острова в Финском заливе, часть полуостровов Рыбачий и Средний и Карельского перешейка до реки Вуоксы и полуострова Койвисто — всего 2761 квадратный километр в обмен на территорию Советской Карелии в районе Реболы и Порос-озера общей площадью в 5528 квадратных километров. Финны отказались. Ведь им пришлось бы отдать не только густонаселённые места с развитой инфраструктурой, но и основные укрепления линии Маннергейма, что делало столицу Финляндии беззащитной в случае советского нападения, тогда как в обмен они получали малонаселенную территорию с лесами и болотами.

19 октября финская делегация предложила компромисс, соглашаясь на передачу СССР пяти островов и перенос границы у Ленинграда на 10 км, но отказывалась уступить полуостров Ханко и бухту Лаппвик, так как передача этих территорий давала советской стороне контроль над Хельсинки. Но компромисс не устроил Сталина. 11 октября назначенный накануне командующим оборонительными силами Финляндии фельдмаршал Карл Густав Маннергейм предложил провести скрытую мобилизацию, под видом учебных сборов, поскольку советские войска уже отмобилизованы и движутся к финской границе. Началась добровольная эвакуация населения из Хельсинки, а также из приграничных районов на Карельском перешейке. Во второй половине октября финские войска были частично отмобилизованы и развернуты в 9 дивизий и несколько отдельных батальонов и бригад.

В начале ноября финская сторона отклонила предложение о том, чтобы Финляндия и СССР взаимно разоружили свои укреплённые районы на Карельском перешейке и оставили там лишь обычную пограничную охрану. Поскольку Финляндия нападать на СССР не собиралась, реализация данного предложения привела бы только к ее разоружению перед лицом грядущей советской агрессии. 29 октября Военный совет Ленинградского военного округа представил наркому обороны Ворошилову «План операции по разгрому сухопутных и морских сил финской армии». 13 ноября финская делегация отбыла из Москвы, так и не достигнув соглашения. В связи с этим Сталин в тот же день заявил на Главном Военном Совете: «Нам придётся воевать с Финляндией». 15 ноября Ворошилов приказал завершить к 17 ноября сосредоточение войск. Целью операции был объявлен «разгром в короткое время противостоящих сухопутных и морских сил противника». И уже 21 ноября войска Ленинградского округа и подчинённого ему Балтийского флота получили директиву Военного Совета ЛВО. Им предписывалось начать наступление, план которого требовалось представить 22 ноября (тогда же был отдан приказ, начать выдвижение к границе). Продолжительность операции планировалась в три недели. При этом специально оговаривалось: «О времени перехода в наступление будет дана особая директива», и указывалось: «Подготовку к операции и занятие исходного положения вести скрытно, соблюдая все меры маскировки». Впрочем, слухи о грядущем советском нападении широко циркулировали среди гражданского населения приграничных районов. 25 октября 1939 года началось формирование 1-го корпуса Народной армии Финляндии, который должен был составить армию марионеточной Финской Демократической Республики (ничего не напоминает?), возглавляемой Куусиненом. Корпус формировали из финского и карельского населения СССР, но в него было направлено немало бойцов и командиров русской и других национальностей.

Нападение

Для создания предлога для нападения на Финляндию Сталин устроил провокационный обстрел красноармейцев в районе поселка Майнила на Карельском перешейке 26 ноября 1930 года. Никита Хрущев вспоминал день, когда эта провокация свершилась: «Вдруг позвонили, что мы произвели выстрел. Финны ответили артиллерийским огнём (в действительности финская сторона огня не открывала. — Б. С.). Фактически началась война. Я говорю это потому, что существует другая трактовка: финны первыми выстрелили, и поэтому мы вынуждены были ответить. Имели ли мы юридическое и моральное право на такие действия? Юридического права, конечно, мы не имели. С моральной точки зрения желание обезопасить себя, договориться с соседом оправдывало нас в собственных глазах». Финны настаивали, что их наблюдатели видели, что на данном участке границы артиллерийские выстрелы были произведены с советской территории. Советская сторона утверждала, что погибло 4 и было ранено 8 красноармейцев. Впоследствии российские историки выяснили, что дислоцировавшийся в районе Майнилы советский 68-й стрелковый полк никаких потерь 26 ноября не понес, так как его численность в последующие дни вплоть до начала войны не изменилась. А 30 ноября советские войска на широком фронте практически по всей линии границы вторглись в Финляндию.

1 декабря 1939 года в 21 час 50 минут ТАСС передало сообщение об образовании нового правительства Финляндии. На следующий день в советских газетах появилось сообщение о том, что, согласно радиоперехвату, «сегодня в городе Териоки (занятый Красной Армией на Карельском перешейке. — Б. С.) по соглашению представителей ряда левых партий и восставших финских солдат образовалось новое правительство Финляндии — Народное правительство Финляндской Демократической Республики во главе с Отто Куусиненом». В тот же день «Правда» опубликовала обращение ЦК Компартии Финляндии, где утверждалось: «Весь рабочий класс, крестьянство, ремесленники, мелкие торговцы и трудовая интеллигенция, т. е. огромное большинство нашего народа нужно объединить в единый народный фронт для защиты своих интересов, а к власти необходимо выдвинуть опирающееся на этот фронт правительство трудового народа, т. е. Народное Правительство». Когда Советский Союз в Лиге Наций был обвинен в агрессии против Финляндии, Москва ответила, что СССР не находится с Финляндией в состоянии войны, а, напротив, заключил договор о дружбе и взаимопомощи с правительством Финляндской Демократической Республики. Сталин пытался представить происходящее в Финляндии как гражданскую войну белых и красных финнов, а Красная Армия, дескать, отозвалась на просьбу о помощи со стороны красных финнов.

По той же схеме, в частности, проходила советизация республик Закавказья в 1920–1921 годах. На этот раз уловка не удалась, и 4 декабря СССР был исключен большинством голосов из Лиги Наций. Из принятых против СССР санкций самой серьезной было введенное США эмбарго на поставку высокооктанового бензина, что, в частности, сильно ограничило возможности подготовки советских летчиков в период перед нападением Германии в июне 1941 года. Но Сталин, как кажется, хотел использовать правительство ФДР не только для внешнего употребления, но и всерьез рассчитывал на то, что это марионеточное правительство получит достаточно широкую поддержку в Финляндии и будет способствовать разложению финской армии. Здесь он полностью просчитался. Финский народ сплотился вокруг своего правительства и армии. Практически не было ни дезертирства, ни добровольной сдачи в плен. Более того, коммунисты — участники гражданской войны в Финляндии в 1918 году добровольцами записывались в финскую армию. Напротив, с советской стороны красноармейцы были слабо мотивированы к войне против Финляндии. Сталин рассчитывал на блицкриг и отсутствие сильного сопротивления, по образцу «польского похода» РККА в сентябре 1939 года, когда польская армия, разбитая немцами, не могла оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления. Поэтому и серьезной пропагандистской подготовки к войне с финнами не было проведено. Ее начали буквально за несколько дней до нападения, после провокации в Майниле. В начале войны в Красной Армии было немало случаев дезертирства и добровольной сдачи в плен. А бегство с поля боя на протяжении всей войны приходилось предотвращать с помощью заградотрядов НКВД.

Ход боевых действий

В начале боевых действий Красная Армия превосходила финскую, имея, без Балтийского флота, 426 тысяч человек против примерно 250 тысяч человек у финнов. К концу войны численность советских войск составляла примерно 900 тысяч человек, а численность финских войск увеличилась до 265 тысяч человек. Всего, с учетом потерь, в «Зимней войне» участвовало до 1,4 млн красноармейцев и до 340 тысяч финнов.

Главный удар наносился Красной Армией на Карельском перешейке с целью последующего прорыва к столице Финляндии Хельсинки. Вспомогательный удар наносился севернее Ладожского озера. Здесь, на труднодоступной местности, советские войска действовали крайне неудачно. Финнам удалось окружить несколько советских соединений и взять много пленных. Успешны были только действия 14-й советской армии в Заполярье. Она захватила единственный финский порт в Баренцевом море Петсамо, но далее развивать успех в условиях тундры не могла. Штурм же линии Маннергейма на Карельском перешейке к 30 декабря 1939 года закончился полным провалом. Удалось добиться лишь нескольких незначительных вклинений. Советское командование имело очень слабое представление о финских укреплениях. Штурм возобновился 1 февраля 1940 года, после того как численность советских войск на Карельском перешейке более чем удвоилась, и все войска, действовавшие против Финляндии, были объединены в Северо-Западный фронт под командованием командарма 1-го ранга Семена Тимошенко. В 20-х числах февраля ценой больших потерь линия Маннергейма была прорвана. 13 марта, в день заключения мира, бои велись на тыловом оборонительном рубеже в районе Выборга. В этот день советские войска предприняли безуспешный и совершенно бессмысленный штурм Выборга, который по условиям заключенного накануне Московского мирного договора все равно отходил к СССР.

Финская армия показала гораздо более высокий уровень боевой подготовки личного состава, командования, связи и логистики, а также умения взаимодействовать на поле боя. Здесь сыграло свою роль прежде всего то, что финские военнослужащие были высоко мотивированы на защиту своей страны и чрезвычайно усердно занимались боевой подготовкой, в том числе и те, кто числился в резерве. Система боевой подготовки в основном ориентировалась на опыт боевой подготовки германской сухопутной армии, в которой ряд финских солдат и офицеров служил добровольцами в годы Первой мировой воны в составе 27-го егерского батальона. А германская сухопутная армия в то время была передовой в мире по своей организации и подготовке. Качественно финские самолеты не уступали советским, а уровень подготовки финских пилотов превосходил уровень подготовки советских. Поэтому ВВС Красной Армии, несмотря на численное превосходство, не смогла завоевать господство в воздухе.

Финская армия почти исключительно вела оборонительные действия, предпринимая лишь локальные контратаки. Только севернее Ладожского озера предпринимались более масштабные контрудары, в результате которых было окружено несколько советских дивизий и бригад.

Западные державы начали помогать Финляндии только после того как убедились, что она выдержала первый советский удар (опять же что-то напоминает, не правда ли?). Поставки из Англии, Франции, Швеции, Италии и некоторых других стран были значимы по самолетам, полевой и зенитной артиллерии. По остальным видам вооружений Финляндия в основном обеспечивала себя сама, а также за счет захваченных трофеев. Так, большинство из использованных финнами 55 танков были трофейными советскими. Во время войны Финляндия получила из-за границы 77 300 винтовок, а внутри страны было произведено 82 570 винтовок. Роль трофеев была более значительна, чем иностранная помощь: трофеи обеспечили около 15% всех винтовок, 4% пистолетов-пулемётов, 17% ручных и две трети станковых пулемётов, треть противотанковых пушек, больше половины полевых орудий и 6% всех миномётов, поступивших в финскую армию в период войны. Командующий Лапаландской группой финский генерал-майор Курт Валениус в интервью французской газете «Эксельсиор» на вопрос о том, кто активнее других поставляет боевую технику Финляндии, ответил: «Русские, конечно!».

Экономика Финляндии практически не пострадала от воздушных налётов из-за их неэффективности. До конца войны продолжали работу авиационный завод в Тампере (на город сброшено 192 тонны бомб), оружейный завод в Куопио (сброшено 87 тонн), крупнейшая электростанция в Иматра (78 тонн) и большинство предприятий, выполнявших военные заказы. Не удалось прервать или хотя бы замедлить переброску на фронт резервов, подкреплений, боевой техники и вооружения, а также подвоз из Швеции военных материалов и снаряжения. В Финляндию ближе к концу войны прибыло более 11 тысяч иностранных добровольцев, но большой роли в войне они не сыграли.

Когда советские войска после заключения мира вернулись в район Леметти, отошедший к Советскому Союзу, то застали жуткую картину там, где были оставлены раненые красноармейцы. Некоторые землянки забросали гранатами, другие сожгли. Командование Красной Армии обвинило в расправе финнов.Однако еще до окончания войны финны обвинили в расправе над ранеными красноармейцами советскую сторону. В листовках, распространявшихся среди красноармейцев на фронте, в частности, утверждалось: «В Пяткиранта ваши раненые товарищи не получали ни ухода, ни пищи. Они жаловались законным порядком, но их расстреляли». Вопрос об убийстве советских раненых нельзя считать до конца проясненным. Но представляется маловероятным, что финны рискнули бы писать об убийстве советских раненых на занятых финнами позициях, если бы не были уверены, что это дело рук советской стороны.

Итоги

Согласно заключенному в Москве 12 марта мирному договору, к Советскому Союзу отошли Карельский перешеек с Выборгом, острова в Финском заливе и некоторые территории в Северной Карелии общей площадью около 40 тысяч квадратных километров, что составляло около 10% довоенной территории Финляндии. Полуостров Ханко был сдан в аренду СССР на 30 лет для устройства там военно-морской базы. Однако Финляндия сохранила свою независимость и свои вооруженные силы. Сталин отказался от немедленного завоевания Финляндии потому, что финская армия, несмотря на потерю линии Маннергейма, сохранила боеспособность и могла сопротивляться еще, по крайней мере, несколько недель. Если бы ей удалось продержаться до оттепели, советское наступление бы на время остановилось. А не позднее мая 1940 года ожидалось германское наступление на Западном фронте, и Сталин хотел иметь свободными основные силы Красной Армии, чтобы в подходящий момент ударить в спину немцам, если те завязнут на линии Мажино. Кроме того, Лондон и Париж всерьез рассматривали возможность послать на помощь Финляндии экспедиционный корпус, а Сталин не хотел прямого столкновения с франко-британскими войсками, так как рассматривал Англию и Францию как потенциальных союзников против Гитлера.

Потери

Согласно алфавитным спискам погибших, умерших от ран и не вернувшихся из плена военнослужащих Красной Армии, советские потери в советско-финской войне составили 131 476 человек (подсчет Павла Аптекаря). Но есть основания полагать, что примерно 20–25% погибших не попали в алфавитные списки. Тогда общее число погибших можно оценить в 170 тысяч человек, что довольно близко к финской оценке советских потерь в 200 тысяч погибших. Потери финской армии составили 22 810 убитых и умерших. В плен попало 876 финнов. В финском плену оказалось, по разным оценкам, от 5546 до 6116 красноармейцев. Потери мирного населения Финляндии в результате советских бомбардировок и обстрелов Хельсинки и некоторых других городов составили 1029 погибших, в том числе 65 моряков торгового флота с потопленных судов и 68 женщин-медсестер.

Беженцами, покинувшими территории, занятые Красной Армии, стали примерно 400 тысяч финнов, более 10% населения. Еще 150 тысяч человек были эвакуированы из Хельсинки из-за авианалетов. В сумме это составило около 15% населения Финляндии.

Если сравнивать «Зимнюю войну» и российскую «спецоперацию» в Украине, сходство не может не броситься в глаза. В российском Генштабе, как кажется, всерьез надеялись, что украинская армия, за исключением добровольческих батальонов нацгвардии, не будет оказывать серьезного сопротивления, а предпочтет либо разойтись по домам, либо сдаться в плен. По прогнозам американской разведки, опиравшимся на российские источники, российская армия должна была войти в Киев через 96 часов после начала боевых действий. Пророссийские настроения в Украине были сильно переоценены, как была переоценена поддержка коммунистов и СССР среди населения Финляндии в 1939 году. Вторжение в Украину было проведено по той же схеме, что и вторжение в Финляндию, — как помощь марионеточному государственному образованию. И, конечно же, российское военное и политическое руководство колоссально переоценило боеспособность российской армии и недооценило как возможные людские потери России, так и боеспособность украинской армии и волю к сопротивлению украинского народа, степень его национально-политической консолидации.