Украденная идентичность. Как большевики перешли от украинизации к деукраинизации

Украинизация

В Российской империи национальная идентичность украинцев, как и многих других народов, подавлялась, поэтому свержение монархии открыло новые возможности для национального самоопределения. Одним из активных сторонников украинизации был Александр Шумский, член Украинской социал-демократической спилки с 1908 года. Он окончил исторический факультет Московского городского народного университета имени А. Л. Шанявского, а в годы гражданской войны был одним из лидеров левого крыла Украинской партии социалистов-революционеров и членом ЦК партии боротьбистов, вместе с которыми в 1920 году вступил в Компартию Украины и стал членом ее Политбюро, а также наркомом просвещения Украины. Первым шагом украинизации с осени 1920 года стало обязательное изучение украинского языка в учреждениях по подготовке работников просвещения и в школах с неукраинским языком обучения. Тогда же было предусмотрено издание хотя бы одной украиноязычной газеты, а также создание вечерних школ для обучения украинскому языку советских служащих во всех губернских городах Украины. В мае 1921 года был создан Институт украинского научного языка.

Проблема была в том, что в Российской империи украинский язык фактически был под запретом и не развивался как язык науки и государственного строительства. Отсутствовали какие-либо общепринятые нормы украинского литературного языка. В то же время украинский язык свободно развивался в Восточной Галиции, входившей в состав Австрии. Там был достаточно разработанный украинский литературный язык, однако он ориентировался на западноукраинские диалекты, тогда как украинское население Российской империи говорило на других диалектах. Но это создавало определенные трудности в овладении украинским литературным языком в Советской Украине. Однако сторонники украинизации как раз стремились как можно больше отдалить украинский язык от русского, чтобы утвердить его самостоятельность и изъять из обращения русско-украинский суржик, распространенный в Восточной Украине.

Еще одним проводником украинизации был украинский писатель Микола Хвылевой (Николай Григорьевич Фитилев), сын русского и украинки, считавшийся основоположником новой украинской прозы. В своей программной статье «Прочь от Москвы!» он писал, что «от русской литературы, от ее стиля украинская поэзия должна убегать как можно скорее» только для того, чтобы отделить украинский язык от русского, утвердить его самостоятельность. Ведь в царское время украинский (малороссийский) фактически считали диалектом русского. Первоначально в Советской Украине за основу литературного языка был в значительной мере принят украинский язык Восточной Галиции, хотя она в тот момент входила в состав Польши. Тут, как и во всей политике украинизации, был определенный внешнеполитический расчет. В СССР было немало эмигрантов из Восточной Галиции и Волыни, чьи родные земли оказались в составе Польского государства. Они создали Коммунистическую партию Западной Украины, которая боролась за отделение западноукраинских земель от Польши.

Украинизация в Советской Украине должна была показать, что здесь созданы все условия для развития украинского языка и культуры, в то время как в Польше и в Румынии они находятся в угнетенном положении. В Румынии значительное по численности украинское меньшинство имелось в Бессарабии и Северной Буковине.

Именно на украинцев делало ставку советское руководство во время провалившегося Татарбунарского восстания 1924 года в Бессарабии. Украинцев же Восточной Галиции и Волыни рассчитывали поднять на борьбу против Польши в первой половине 20-х годов, в ходе проводимых Красной Армией так называемых «активных операций» на польской территории, когда красноармейцы под видом повстанцев или переодетые в польскую военную форму нападали на польских военнослужащих и полицейских, а также на государственные учреждения. Но еще более важным был внутриполитический аспект. Большевики в Украине, как признавал Сталин в письме Кагановичу, не пользовались широкой поддержкой населения, и местных большевиков было мало. «Украинизация» должна была обеспечить Советской власти поддержку крестьянских масс. Теперь украиноязычные крестьяне имели возможность получить образование на родном языке и успешно конкурировать с русскоязычными выходцами из городов за места на госслужбе.

Еще важнее было то, что представители левого крыла украинских социалистических партий, включая того же Шумского, в гражданской войне в конце концов поддержавшие большевиков, сделали это только на тех условиях, что будут созданы все условия для развития украинского языка и культуры. И до поры до времени Москва зависела от поддержки этих людей и вынуждена была выполнять их требования, поскольку управлять Украиной, совсем не опираясь на местные кадры, было невозможно.

Между тем в начале украинизации, в 1920–1922 годах, общее число украинских газет в Украине даже сократилось с 87 до 30. Число русских газет тоже сократилось — с 266 до 102, но они сохранили свою доминирующую роль. Сокращение числа газет объяснялось борьбой большевиков с остатками свободы печати. Но уже в 1923 году число украинских газет возросло до 36, а русских сократилось до 95. А 1928 году уже 69% газет и 71% журналов издавались на украинском языке. В 1923 году вышли постановления, обязывающие госслужащих овладеть украинским языком. Уже в 1926 году украинцы составляли 54% всех госслужащих в Украине. Поскольку украинских кадров не хватало, разрешили вернуться и работать по линии Наркомата просвещения ряду эмигрантов, при условии признания ими Советской власти, в том числе бывшему председателю Центральной Рады историку Михаилу Грушевскому.

6 июля 1927 года ВУЦИК и СНК УССР одобрили постановление «Об обеспечении равноправия языков и о содействии развитию украинской культуры», которым в учебных учреждениях в качестве обязательных предметов были введены русский и украинский языки, а также украиноведение. В 1938 году в 18 101 из 21 656 школ преподавание полностью или частично шло на украинском языке. Проводилась также украинизация Красной Армии на территории Украины. В 1923 году в Харькове, который тогда был столицей Советской Украины, была создана Школа Червонных старшин с преподаванием на украинском языке. Она готовила красных командиров для частей Красной Армии, дислоцированных в Украине.

В политической сфере украинизация имела свои пределы. Во все время ее проведения, равно как и в последующем, вплоть до 1953 года, ни один этнический украинец не возглавлял компартию Украины. Только в 1953 году, когда после смерти Сталина Лаврентий Берия попытался вновь провести украинизацию, равно как и аналогичные кампании в других союзных республиках, первым секретарем Компартии Украины впервые стал украинец — Алексей Кириченко.

Украинизация проводилась и за пределами Украины — в РСФСР. В областях с компактным проживанием украинцев (Кубань, где украинское население в 20-е годы вообще преобладало, в частности, украинцами считали себя 90% кубанских казаков; Ростовская область, Ставропольский край, Курская и Воронежская область, некоторые районы Дальневосточного края и др.) открывались украинские школы, издавалась украинская периодика.

До поры до времени Сталину была необходима поддержка украинских коммунистов, прежде всего в борьбе с троцкистско-зиновьевской оппозицией. Но по мере расправы со своими противниками Сталин начинал сворачивать украинизацию.

Сталин останавливает украинизацию

26 апреля 1926 года Сталин в письме к секретарю ЦК Компартии Украины Лазарю Кагановичу и другим членам Политбюро ЦК КП(б)У подверг критике политику украинизации в Украине. Это произошло после его беседы с Александром Шумским, в то время — народным комиссаром просвещения Украины. По своему статусу это письмо имело директивный характер и означало указание притормозить темпы украинизации, хотя и не содержало в себе отказа от украинизации как таковой. Одной из ошибок Шумского Сталин счел то, что «он смешивает украинизацию наших партийного и иных аппаратов с украинизацией пролетариата. Можно и нужно украинизировать, соблюдая при этом известный темп, наши партийный, государственный и иные аппараты, обслуживающие население. Но нельзя украинизировать сверху пролетариат. Нельзя заставить русские рабочие массы отказаться от русского языка и русской культуры и признать своей культурой и своим языком украинский. Это противоречит принципу свободного развития национальностей».

В связи с этим же генсек обрушился на украинского писателя Миколу Хвылевого: «Требования Хвылевого о «немедленной дерусификации пролетариата» в Украине, его мнение о том, что «от русской литературы, от ее стиля украинская поэзия должна убегать как можно скорее», его заявление о том, что «идеи пролетариата нам известны и без московского искусства», его увлечение какой-то мессианской ролью украинской «молодой» интеллигенции, его смешная и немарксистская попытка оторвать культуру от политики, — все это и многое подобное в устах украинского коммуниста звучит теперь (не может не звучать!) более чем странно. В то время как западноевропейские пролетарии и их коммунистические партии полны симпатий к «Москве», к этой цитадели международного революционного движения и ленинизма, в то время как западноевропейские пролетарии с восхищением смотрят на знамя, развевающееся в Москве, украинский коммунист Хвилевой не имеет сказать в пользу «Москвы» ничего другого, кроме как призвать украинских деятелей бежать от «Москвы» «как можно скорее». И это называется интернационализмом!».

Также Сталину не понравилось, что Шумский требовал высокого темпа украинизации партийных кадров, это грозило ослабить влияние Москвы на высшую украинскую номенклатуру: «Он забывает, что чисто украинских марксистских кадров не хватает пока для этого дела. Он забывает, что такие кадры нельзя создавать искусственно. Он забывает, что такие кадры могут вырастать лишь в ходе работы, что для этого необходимо время...».

Закончил письмо Сталин на оптимистической ноте: «…Нельзя же изображать дело так, что в руководящих органах партии и Советов не имеется будто бы украинцев. А Скрыпник и Затонский, Чубарь и Петровский, Гринько и Шумский, разве они не украинцы? Ошибка Шумского состоит тут в том, что, имея правильную перспективу, он не считается с темпом. А темп теперь главное».

Но этот оптимизм адресатов письма не обманул. Они ясно поняли, что темпы украинизации надо снижать и ни в коем случае не пытаться ассимилировать русскоязычное население Украины. А почти всех названных в письме Шумского деятелей украинской политики и культуры ждала печальная судьба.

В 1927 году, после разгрома оппозиции, Шумский был снят с поста наркома просвещения и сослан в Ленинград ректором Ленинградского Института народного хозяйства имени Ф. Энгельса. В 1933 году он был арестован по сфальсифицированному обвинению в принадлежности к мифической «Украинской военной организации» и приговорен к 10 годам заключения в Соловецком лагере. В 1935 году Шумского сослали в Красноярск. В июле 1946 года он пытался покончить с собой. После этого по предложению руководивших тогда Украиной Никиты Хрущева и Лазаря Кагановича Сталин санкционировал ликвидацию Шумского. Ему было объявлено о возвращении в Киев. По дороге туда, в Саратове, Александр Яковлевич 18 сентября 1946 года был отравлен агентами МГБ.

Против Миколы Хвылевого в 1926–1928 годах была проведена кампания в прессе. Его принудили к публичному покаянию. После того как по обвинению в принадлежности к мифической «Украинской военной организации» был арестован его друг писатель Михаил Яловой, Хвылевой 13 мая 1933 года застрелился в своей харьковской квартире.

Николай Скрипник, в 1927–1933 годах бывший наркомом образования Украины, а в 1933 году — заместителем председателя Совнаркома Украины и председателем Госплана Украины, покончил с собой в Харькове 7 июля 1933 года в результате развязанной против него кампании по обвинению в «извращение ленинизма», «националистических ошибках» и «вредительстве в языкознании» с требованием опубликовать покаянное письмо.

Влас Чубарь, в 1923–1934 годах — председатель Совнаркома Украины, а в 1934–1938 годах — заместитель председателя Совнаркома СССР, был арестован в июле 1938 года по обвинению в участии антисоветской террористической диверсионно-вредительской организации и шпионаже в пользу Германии и расстрелян 26 февраля 1939 года.

Григорий Гринько, нарком просвещения Украины в 1920–1922 годах, затем председатель Госплана в Украины до 1926 года и нарком финансов СССР в 1930–1937 годах, был арестован 17 августа 1937 года и расстрелян 15 марта 1938 года как один из обвиняемых на процессе право-троцкистского блока.

Таким образом, все главные деятели советской украинизации умерли не своей смертью еще при жизни Сталина — были доведены до самоубийства кампанией травли, отравлены или расстреляны.

Деукраинизация

Процесс деукраинизации проходил постепенно и начался с РСФСР. Согласно директиве ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 15 декабря 1932 года, все украинские школы в РСФСР были преобразованы в русские, а преподавание на украинском отменено. Было также отменено использование украинского языка в судопроизводстве. Фактически был начат процесс русификации кубанского казачества и иногороднего украинского населения Кубани, завершившийся уже после Второй мировой войны.

Конец украинизации армии в Украине был положен в июле 1927 году, когда Совнарком СССР подтвердил, что РККА может вести делопроизводство на русском языке на всей территории СССР. Вообще, этот год стал годом торможения украинизации, когда многие наиболее активные ее сторонники лишились своих постов или были подвергнуты публичной критике. Политбюро ЦК ВКП (б) 24 мая 1928 года признало неправильным «такое толкование закона об обязательности изучения украинского языка, которое бы приводило к недопущению на службу лиц, не владеющих ещё украинским языком».

В августе 1932 года Сталин заявил о засилии в украинских партийных организациях скрытых националистов и иностранных агентов, в связи с чем в конце 1932 года в них прошла чистка от «националистов». В 1933 году были сильно переработаны прежние нормы украинского языка, которые были приближены к восточноукраинским диалектам. В дальнейшем чистка от националистов всех государственных и культурных органов продолжалась вплоть до конца 30-х годов. Начало активной кампании деукраинизации совпало с началом насильственной коллективизации и голодомора. Сторонники украинизации в значительной мере утратили свою социальную базу, так как наиболее культурные слои украинского крестьянства либо погибли от голода, либо были депортированы за пределы Украины. На протяжении 30-х годов также постоянно росло количество часов преподавания русского языка в украинских школах. В 1938 году во всех нерусских школах русский язык стал изучаться со 2-го класса начальных и с 3-го класса неполных средних школ.

После окончания Второй мировой войны и освобождения Украины от германской оккупации процесс деукранизации продолжился и в 70–80-е годы привел к резкому сокращению числа украинских школ в Восточной Украине. В результате, согласно данным переписи 1989 года, в Украине 32,8% населения считало родным русский язык, а 64,7% — украинский, при этом лица с родным русским языком преобладали не только в Крыму, но и в Одесской, Донецкой и Луганской областях, а в Запорожской области носителей русского и украинского языка было почти поровну. При этом в крупных городах, за исключением Восточной Галиции и Волыни, разговорный русский абсолютно преобладал, а в Киеве еще в 1991 году 54% школьников учились в русских школах, и только 45% — в украинских.

В целом украинизация была временной уступкой Кремля украинским коммунистам в тактических целях и была прекращена, а потом обращена вспять, как только Сталин покончил с оппозицией и укрепил свою власть. Попытка возобновить украинизацию при Берии была быстро пресечена, причем его попытка придать союзным республикам действительно национальный характер как раз и стала одной из причин его падения, так как угрожала целостности советской империи. Процесс же деукранизации растянулся на несколько поколений и так и не был завершен к моменту распада СССР.

Заявление заместителя председателя Совета Безопасности Дмитрия Медведева о необходимости борьбы с «украинством» («глубинное украинство, подпитываемое антироссийским ядом и всепоглощающей ложью по поводу своей идентичности, — это и есть один большой фейк») предполагает проведение кампании деукранизации по образцу той, что проводилась в СССР начиная с конца 20-х годов, требуется не только полная оккупация всей территории Украины российскими войсками, но и установление там тоталитарных порядков.