Политическое землетрясение. Почему Эрдоган рискует проиграть лидеру объединенной оппозиции

Read in English

В поисках идеального соперника

«Национальный альянс» из шести политических партий несколько месяцев вел ожесточенные дебаты, пытаясь найти кандидата, который сможет прервать 20-летнее правление Реджепа Тайипа Эрдогана и его «Партии справедливости и развития». В начале марта оппозиционный блок даже оказался на грани развала. Одна из участниц «Стола шести», глава «Хорошей партии» Мераль Акшенер выступила против кандидата, которого поддержали другие участники, — главы Республиканской народной партии (РНП) Кемаля Кылычдароглу. Акшенер настаивала на его более популярных однопартийцах — мэре Стамбула Экреме Имамоглу или главе Анкары Мансуре Яваше. Однако другие участники посчитали, что выдвигать мэров слишком рискованно: проиграв, они лишатся своих должностей, а значит, оппозиция потеряет контроль над самыми крупными городами.

3 марта Акшенер сообщила о том, что выходит из коалиции, окончательно разбив надежды сторонников оппозиции на победу. «Оппозиционная платформа перестала отражать волю народа», — заявляла глава «Хорошей партии». Однако уже 6 марта оппозиционеры смогли договориться. Акшенер согласилась с кандидатурой Кемаля Кылычдароглу. Но при условии, что в случае его победы лидеры пяти других оппозиционных партий станут вице-президентами.

В турецкую оппозицию входит шесть партий: консервативные националисты — «Хорошая партия» (İyi Parti), исламисты — «Партия счастья» (Saadet), бывшие союзники Эрдогана (партии Deva и Gelecek), Демократическая партия и ведущая оппозиционная партия страны — Республиканская народная партия (РНП), партия Ататюрка. Несмотря на серьезные разногласия по многим вопросам, желание сместить Эрдогана и вернуть Турции парламентскую форму правления позволило им договариваться, объясняет востоковед-тюрколог, политолог Руслан Сулейманов.

В последний раз оппозиция объединялась в попытке свергнуть союзников Эрдогана на муниципальных выборах в 2019 году. Тогда альянс восстановил контроль над двумя главными городами Турции: Анкару и Стамбул возглавили Мансур Яваш и Экрем Имамоглу. Эти выборы пошатнули веру в непобедимость Эрдогана и его партии.

Турецкий Ганди — Кемаль Кылычдароглу

Главному противнику Эрдогана 74 года. Пост главы Республиканской народной партии Кемаль Кылычдароглу занимает с 2010 года, причем на голосовании его поддержали 1246 из 1250 делегатов — рекордный показатель за всю историю партии. За спокойную манеру высказываться и внешнее сходство его прозвали турецким Ганди. Но могли бы назвать и турецким Навальным — за антикоррупционные расследования. В 2008 году после дебатов с Кылычдароглу свои должности покинули два заместителя Эрдогана в ПСР — Мехмет Ферат и Шабан Дишли, которых глава РНП обвинил в коррупции. Теперь Кемаль Кылычдароглу хочет сместить Эрдогана. «Сегодня мы очень близки к свержению тирана с трона», — заявлял лидер РНП в начале марта.

Кемаль Кылычдароглу обвиняет Эрдогана в политических преследованиях и «охоте на ведьм». В 2017 году Кылычдароглу организовал «Марш справедливости» в поддержку почти 500 тысяч задержанных по всей стране. Шествие из Анкары в Стамбул собрало порядка 2 млн участников. Формальным поводом для митинга стала политическая расправа над журналистом и депутатом Энисом Бербероглу, которого приговорили к 25 годам тюрьмы за публикацию видео передачи оружия сирийским повстанцам представителями турецких спецслужб. Это опровергало утверждения Эрдогана о том, что Анкара не участвует в сирийском конфликте.

«Кылычдароглу точно нельзя назвать „косметическим“ кандидатом, — отмечает политолог Руслан Сулейманов. — Он, конечно, уступает в рейтинге более молодым и популярным мэрам Стамбула и Анкары, но за счет того, что он объединяет вокруг себя протестный электорат, у него есть шансы победить Эрдогана».

По данным последнего опроса, Кылычдароглу поддержали 56,8% респондентов, а Эрдогана — 43,2% опрошенных. Похожие цифры показывают и другие исследования. Но для победы лидеру РНП может потребоваться поддержка третьей по численности силы в парламенте — Демократической партии народов (ДПН), которая на последних выборах получила почти 12% голосов и занимает 67 мест в парламенте. В блок оппозиции она не входит. Партия отстаивает права национальных меньшинств, в основном за нее голосуют курды, их позиция станет решающей на этих выборах, рассказывает политолог, специалист по Турции Орельен Денизо. «Около трети курдского населения традиционно поддерживает Эрдогана как лидера консервативных суннитов, — пояснил Денизо. — Голосование оставшихся двух третей, которые обычно голосуют за ДПН, менее определено».

Сопредседатель ДПН Первин Булдан объявил, что партия не станет выдвигать своего кандидата на президентских выборах. Это означает, что часть курдских голосов может отойти оппозиции. Сам Кылычдароглу призывал освободить одного из лидеров курдов — Селахаттина Демирташа, который с 2016 года находится в тюрьме по обвинению в связях с Рабочей партией Курдистана. Демирташ, в свою очередь, высказывался в поддержку Кылычдароглу.

Кемалист против сторонника неоосманизма

В случае победы Кемаля Кылычдароглу Турция может вернуться к основам своей государственности, провозглашенным Мустафой Кемалем Ататюрком, почитаемым как отец турецкой нации. Кылычдароглу предъявил избирателям свой главный козырь — избавление Турции от авторитарного правления. «Мы, руководители политических партий, входящих в национальный альянс, согласовали дорожную карту перехода к усиленной парламентской системе!» — заявил глава РНП.

Партия Кылычдароглу считает, что при Эрдогане Турция отошла от идей кемализма (идеологии турецкой национальной модернизации, выдвинутой Ататюрком). В основе этой доктрины лежат шесть главных принципов — «шесть стрел». Первый принцип предусматривает государство как республику с избираемой и подотчетной народу властью — в отличие от абсолютной монархии, которой была Османская империя. Второй принцип — национализм, но его понимание у Ататюрка строилось на идеях общности граждан в границах Турецкой республики, а не на этнических или религиозных принципах объединения всех тюрков, в том числе за пределами страны. Среди остальных принципов — светский характер государства и отделение его от ислама, курс на борьбу с пережитками традиционного общества, опора на прогресс и просвещение.

При этом Эрдоган пришел к власти с идеями возрождения культуры и традиций Османской империи в рамках современной Турции. Его партию даже пытались запретить в 2002 и 2008 годах за отход от принципа разделения религии и государства. Теперь кемалисты не без основания опасаются, что в случае победы Эрдоган продолжит разрушать демократические институты. Так, в 2017 году ПСР позволила Эрдогану внести поправки в Конституцию, тем самым укрепив власть президента и поменяв форму правления с парламентской республики на президентскую. По данным Венецианской комиссии, в Турции перестал работать принцип разделения властей, исчезла система сдержек и противовесов.

«Многие сторонники Кылычдароглу считают политику ПСР, их заигрывание с традиционными ценностями возвращением в средневековье, провозглашая главным исламское право», — рассказывает политолог, специалист по Ближнему Востоку Джейлан Озгюль.

Эрдоган будет бороться до последнего

Рейтинг президента Турции сильно колебался в течение последнего срока. Исторический антирекорд пришелся на декабрь 2022 года: только 38,6% опрошенных были готовы поддержать его. «По многочисленным опросам, до 60% турок сегодня однозначно говорят, что не будут голосовать за Эрдогана», — рассказывает Руслан Сулейманов. По его словам, президент Турции будет бороться до последнего и использовать все имеющиеся козыри у него в рукаве, от введения военного положения до задействования административного ресурса на выборах.

При этом сфальсифицировать результаты голосования будет трудно, утверждает глава Немецкого фонда Маршалла Озгюр Унлюхисарджыклы:

«Выборы в Турции несправедливы, но они настоящие и конкурентные, и у оппозиции есть реальные шансы на победу».

Президент Турции сохраняет лояльную базу и глубокое влияние на СМИ и государственные учреждения. Часть сомневающейся аудитории проголосует за него, считает эксперт. По его словам, Эрдоган будет играть на страхе и неуверенности избирателей: «Он скажет: „Если вы проголосуете за меня, вы знаете, кто будет управлять страной. Если вы проголосуете за них, вы не знаете, что произойдет“».

Эрдоган, как и Владимир Путин, любит историю и красивые даты. Изначально выборы должны были пройти в июне, но президент Турции перенес их на знаковую дату 14 мая. В этот день в 1950 году впервые после основания Турецкой республики сторонники Ататюрка проиграли на выборах исламистам из Демократической партии. И теперь, спустя 70 лет, Эрдоган хочет разбить кемалистов из РНП на выборах именно в эту дату. «Также символично, что 29 октября нынешнего года Турция будет отмечать 100-летие республики, — отмечает Руслан Сулейманов. — Эрдоган постарается сделать все, чтобы встретить этот день во главе страны».

Впрочем, к выборам Эрдоган подходит без существенных внутриполитических успехов. Инфляция в 2022 году составила более 64% в годовом выражении, а в 2021 году вообще достигла 85%, это рекорд с 1998 года. По мнению оппозиции, к этому привела недальновидная политика президента и его окружения. Эрдоган требовал снижать ставку вопреки рекомендациям экономистов повысить ее, чтобы сдержать рост цен. Ставил на пост главы ЦБ лояльных чиновников и увольнял тех, кто пытался проводить самостоятельную политику.

Подземные толчки по репутации

Серьезный удар по репутации президента Турции нанесло землетрясение, в результате которого погибли более 60 тысяч человек и 2,7 млн жителей лишились домов. Символично, что к власти Эрдоган пришел на волне народного недовольства правительством, которое в 1999 году не справилось с последствиями землетрясения, а также с последовавшим за ним экономическим кризисом 2001 года.

Кылычдароглу наперегонки с Эрдоганом ездит по регионам, пострадавшим от землетрясения. Эрдоган пытается выступать в роли спасителя нации и призывает людей сплотиться вокруг общего горя, отмечает Руслан Сулейманов. Но традиционная для него социально направленная риторика (выплатить компенсации, увеличить зарплаты и построить новые дома) звучит неубедительно. Оппозиция уже отмечает, что именно ошибки партии Эрдогана привели к чудовищному числу жертв, рассказывает Руслан Сулейманов:

«Кылычдароглу и его команда припоминают Эрдогану, что при его „Партии справедливости и развития“ в стране 8 раз объявлялась строительная амнистия, это возможность заплатить пошлину за самострой. А более половины зданий в десяти наиболее пострадавших от землетрясения провинциях были построены после 2001 года, то есть при ПСР».

Турция — Украина — Россия

Компенсировать отсутствие успехов внутри страны Эрдоган пытается за счет достижений во внешней политике. В первую очередь — благодаря росту влияния Турции на фоне энергетического кризиса и войны в Украине. Эрдоган умело использовал положение, в котором оказалась страна после разрыва отношений между Западом и Россией. И сделал Турцию незаменимым звеном в процессах, от которых зависит мировая безопасность.

В июле при участии Турции была заключена зерновая сделка, которая обеспечила экспорт сельхозпродукции из Украины. В ноябре ее продлили — опять же не без Анкары. Турецкие БПЛА Bayraktar сыграли важную роль в первые месяцы боевых действий: весь мир увидел, как с помощью турецкого оружия украинские военные отбивали наступление России. После взрывов на «Северных потоках» российские власти заговорили о роли Турции как газового хаба. Анкара не присоединилась к санкциям против Москвы. Но и не признала российскими оккупированные территории Украины.

«Если оппозиция после победы не будет рубить с плеча и делать все наоборот, в противовес прежней политике Эрдогана, полагаю, что Анкара постарается и дальше играть роль ключевого посредника между Москвой и Киевом», — утверждает Сулейманов.

В случае победы оппозиции политика в отношении Киева вряд ли изменится, ведь территориальная целостность Украины — незыблемое понятие для всего турецкого политического класса, считает Сулейманов. С 2014 года Анкара последовательно осуждает Россию за аннексию Крыма, а с 24 февраля прошлого года — за полномасштабное военное вторжение в Украину.

Победа Кылычдароглу, скорее всего, охладит отношения между Москвой и Анкарой, а с Евросоюзом — улучшит. «Такой химии, как между Путиным и Эрдоганом, уже не будет», — полагает Сулейманов. Эксперт считает, что оппозиция вообще не рассматривает отношения с Россией как основополагающий вопрос:

«Мы не можем сказать ничего конкретного о позиции Кылычдароглу относительно России. Глава РНП, как и вся оппозиционная коалиция, уделяют ничтожно мало внимания отношениям с Москвой. С другой стороны, сам Кремль делает ставку на Эрдогана и не проявляет никакого интереса к турецкой оппозиции».

Впрочем, даже в случае победы Эрдогана отношения с Россией могут испортиться. Президенту необходимы средства, чтобы покрыть огромный ущерб от землетрясения. ООН оценила его более чем в $100 млрд. Эрдогану придется развернуться к Западу, так как у охваченной кризисом России мало возможностей помочь.

Турецко-российские проекты после выборов

У оппозиции и ПСР разные взгляды на совместные проекты и формы сотрудничества с Россией. Но их заморозки ждать не стоит, полагает Руслан Сулейманов. При этом условия могут быть пересмотрены в пользу Анкары. Например, так может случиться со строительством АЭС «Аккую». «Турция стала зависима от России в вопросе энергообеспечения, — сказал Кылычдароглу в августе. — Если вы станете зависимыми от энергетической политики, вы не сможете следовать независимой экономической политике!»

По мнению главы РНП, Эрдоган использует «Аккую» для обогащения связанных с ним компаний и как политический актив. Кылычдароглу считает, что президент вводит в заблуждение граждан, называя полезным проект, экономически невыгодный и политически опасный для суверенитета. Контракт обязывает Турцию до 2040 года покупать произведенную на «Аккую» электроэнергию по высокой цене $12,35 за квт/ч.

Оппозицию не устраивает и то, что «Росатом» не делится ядерными технологиями. «На АЭС есть участки, куда не берут турецких инженеров, техников и рабочих», — заявлял Кылычдароглу. Именно партия Эрдогана отклонила предложение оппозиции внести в договор с Россией пункт о передаче атомных технологий.

Еще один вопрос, критически важный для России, — строительство газового хаба в Турции. Для Москвы это возможность поставлять свое топливо по всему миру в обход санкций. Российский газ, закупленный Анкарой и смешанный, например, с азербайджанским, де-юре перестанет быть российским. «Газпрому» это позволит избежать существенного сокращения добычи и принесет прибыль. Но вкладываться в распределительную площадку Анкара не собирается. России предложили профинансировать проект самой, как это было с «Аккую». «Если у РФ есть деньги — пожалуйста, начинайте строить хаб. Все зависит от инвестиций», — сказал член Совбеза при президенте Турции Чагры Эрхан.

Для Кылычдароглу газовый хаб может стать важной картой в переговорах с Россией по Сирии, считает политолог из Турции Джейлан Озгюль. «Если Кылычдароглу победит на выборах, что очень вероятно, то ему придется отправить сирийских беженцев обратно в Сирию, это единственная возможность для Турции поправить экономическое положение, — полагает Озгюль. — Для этого ему придется договариваться с Путиным по Сирии. Строительство хаба поможет создать „альтернативную экономику“ для сирийцев в Сирии, и от этого выиграют все: Москва, Анкара и Дамаск».

Помимо этого, Турция стала продуктовым хабом для доставки в Россию товаров из Европы, Индии, Африки и Латинской Америки. Грузоперевозки между двумя странами за 2022 год выросли почти в пять раз. В этих условиях перекрытие транзита делает Москву чрезвычайно уязвимой. Победивший на выборах кандидат может позволить себе диктовать Москве условия сотрудничества, отмечает эксперт Центра Карнеги Павел Кривошеев.

Некоторые эксперты посчитали, что Анкара уже показала готовность пойти навстречу Евросоюзу и ограничить транзит в Россию. В начале марта турецкие власти полностью остановили переправу через свою территорию всех товаров, в том числе санкционных. Таможенные органы отклоняли транзитные декларации, ссылаясь на распоряжение правительства. По данным Reuters, турецкие власти составили список попавших под санкции товаров, запрещенных для транзита в Россию с 1 марта. Впрочем, спустя две недели транзит возобновился. По странному совпадению, это произошло в тот же день, когда российский МИД согласился продлить зерновую сделку. Неудивительно, что многие увязали эти два события и назвали остановку транзита попыткой давления на Путина с целью заставить его продлить соглашение, которое российский МИД неоднократно критиковал.

«Турция не будет возить в Россию подсанкционные товары, кроме тех, которые ей кажутся безвредными. Кроме того, я не вижу, чтобы предстоящие выборы в Турции изменили эту позицию», — считает Озгюль. Но даже если ввоз не будет полностью закрыт, то санкционные товары станут дороже для россиян: груз придется растаможивать, платить все необходимые налоги и сборы, оформлять как турецкий и только потом перевозить в Россию. А у нового президента, кто бы им ни стал, появится еще одно прекрасное средство манипулировать Москвой.